Танец души. История психолога

Тонкое в ней всё: руки, пальцы, черты лица. Даже голос производит ощущение тонкости. Во всём этом нет болезненности. Даже наоборот, от неё исходит какое-то непонятное упругое и гибкое ощущение внутреннего здоровья. Я бы сравнил её с гибким арабским клинком, который способен, спрятавшись в ремень, обвиваться вокруг пояса. Но клинок – это оружие, это агрессия. Тут же сплошное лучистое дружелюбие. Искреннее, что в наше время – редкая ценность.

- Мне проще отвечать на вопросы, чем начинать собственный рассказ.

«У вас же сейчас частная практика?» - вопрос получается неловким. Но покажите мужчину, который будет способен умничать, глядя в огромные темно-серые женские глаза?

Да, есть. Моя частная практика сейчас не очень активна. И, тем не менее, я не могу сказать, что её нет. Я очень долго думала: может стоит перенести разговор до более активных времен. Но решила, что не стоит. Так что, сам смотри.

Телесный практик

Надо сказать пару поясняющих слов. Эта история не является документальной. Изначально не было идеи получить что-то, наполненное методологическими советами или интересными коммерческими находками. Архив бизнес-проектов – не такая интересная тема. А вот хорошие истории хороших людей – это как раз то, что всегда интересно.

Хорошо. Что это за практика? Я попробую рассказать. Она трансформировалась много лет. В итоге, на сегодняшний день это вылилось в смешение разных практик. Если брать самый последний период, то получается, что больше уклон идет в то, что я называю «телесно-ориентированной психотерапией».

Стоит заметить, что разговаривать с Алёной о частной практике немного сложно. В русском языке словом «практика» может обозначаться ещё и какая-нибудь специфическая техника работы с телом или даже со, скажем так, тонкими материями. И оба этих смысла в её речи переплетаются столь замысловато, что не всегда удаётся понять: какой из них имеется сейчас ввиду.

Сложность здесь в том, что это очень пугает людей. И я себя называю просто «телесным практиком». Тогда у людей остается просто ощущение, что я что-то делаю с телом. Потому что много непонятного, сложного. Люди не хотят думать, развиваться. Зато хотят волшебную таблетку для решения проблем.

Я называю то, что сейчас делаю: «занятия с людьми». В это входит и танцевально-двигательная терапия, и арт-терапевтические техники, и шаманские техники (если я понимаю, что человек меня пустит). И миофасциальный релиз. И структурный, и энергетический массаж. И остеопатия немного. И йога. И эмбодимент-практика. Это от слова «embody», «втелеснивание», «вопрощение». Английское слово, которое не очень переводится на русский. Поэтому мы его так и произносим: «эмбодимент». Что ещё? Мои знания нутрициологии, знания анатомии, кинезиологии, социологии.

Официального медицинского образования у меня нет, но есть мой глубокий личный интерес со школьных лет к биохимии, к питанию, ко всякой кровище, к костям, скелету, к мышцам, к тому, как оно всё крепится. Если очень грубо, то анатомия и физика – это база для всего, что я использую.

Проблемы самого широкого спектра

Я шла сначала из структуры всего этого, как фитнес-тренер, как стрейчинг-тренер, как просто преподаватель по танцам, по пластике, балету, по шпагатам. А потом на обычную структуру начали наслаиваться тонкие слои. И сейчас мне это позволяет пообщаться с клиентом, как я это называю, «на тонком уровне». То есть, сидеть рядом, включаться в тело, и понимать, что… Ну, если на простом примере: я сижу напротив клиента, мне важно «включиться» в его тело. Потому что он сам плохо понимает, что с ним происходит. И он врёт. Не потому, что хочет мне наврать, а потому что самая большая его проблема – загадка для него самого. И причины могут быть самыми разными: либо у него нет девушки, либо денег, либо спина болит, либо это стул, на котором он сидит, плохой.

Мне важно понять: что там, что за причина? Часто тут помогают восточные практики, потому что очень сильно связана структура болезней с эмоциями, с энергетикой. И вот через эти тонкие слои я, например, периодически начинаю ощущать, что у меня очень сильно напряжены мышцы глаз. Мне, прямо, заплакать хочется. И я, так, тихонечко, тихой сапой, спрашиваю клиента: а что у вас, вообще, с выражением своих эмоций? С гневом? Ну и пошло-поехало.

Я понимаю, что на более тонких уровнях сейчас у меня получается чувствовать клиента уже даже не притрагиваясь к нему. Без знания анатомии такое невозможно: очень много информации, всё равно, «живёт» в мышцах. На этом основано много разных направлений телесно ориентированной психотерапии. В том числе и отдельное глубокое направление исследования тела – кинезиология. Это ещё одна дисциплина из списка того, что я использую.

Работа с мышцами позволяет постоянно менять направление, как по «американским горкам»: там воздействовать на энергетику, тут – на эмоции, там – на еду, здесь на детство, там – на внутрисемейные установки, вынесенные из раннего детства.

Тело и душа

К Алёне обращаются люди с психологическими проблемами. Хотя уверены, что у них проблемы с телом. И Алёна работает с этими проблемами через тело. Но работа должна быть совместной.

Кто-то понимает, что это психологическая проблема. А периодически люди приходят просто потому, что у них болит позвоночник или коленка. И это тоже нормально, потому что легче ко мне прийти считая, что болит спина или коленка и отрицать всю психологию. Говорить: «Я сам. Всё ерунда! С собой я сам справлюсь. Но чёй-та вот тут у меня спина отваливается».

Я не начинаю с таким человеком общаться в ключе: «Ты хочешь поговорить об этом? Давай, может, про твоего отца поговорим?» Ни в коем случае. Я начинаю с лёгкой зарядки, кладу его на стол, что-то заклеиваю. Кинезио-тейпирование, такая штука есть. Это тоже то, что наслоилось на мою базу.

И потом вдруг (или не вдруг, а, наоборот, постепенно), человек начинает сам рассказывать.

Например, вот, реальный случай: взрослый мужчина, понятия не имеет вообще зачем психология нужна. Вдруг он мне на столе признаётся, что: «Ты знаешь, я сейчас в процессе развода».

Я чувствую, он чуть не плачет: «И мне очень стыдно и тяжело. Потому что меня отец оставил в три года (он ушёл из семьи). И я сейчас, получается, бросаю свою дочь в последнем браке. Ей три года, я хочу уйти из семьи».

Я чувствую, как его начинает «колбасить» и «корёжить». И если уж он сам об этом заговорил – окей, тогда, после этого, я могу задать очень такой вежливый вопрос. Предложить пойти в эту работу. И тогда я приглашу его на следующий сеанс массажа, расспрошу его про какие-то установки. Ну, то есть, очень нежно пробираюсь через защиты. Потому что защиты у человека не просто так.

Они выставлены не потому, что кто-то невежественный идиот. Человек тут же закроется, если начать ломиться. Он же всё это закрывал не зря. Защищал от чего-то. Если к этому «чему-то» пытаться проломиться, то он просто ещё намотает новой защиты. И никогда больше не придёт, не откроется. И, вообще, ни к кому больше не пойдет.

Так что работа должна быть с такой нежностью, с лаской, с прикосновением, с любовью. Потому что очень многим именно этого и не хватает.

Шаг за шагом

Деятельность Алёны достойна сама по себе. Но не менее интересно, как она пришла именно к такой практике. Ведь начиналось всё с фитнес-тренера.

Для меня это пока открытый вопрос. Я не очень заметила, как это пришло. То есть, это не был какой-то «супер-день», в который я проснулась, такая, со словами: «Всё! Во!»

Если сделать краткую ретроспективу, то изначально я была балериной. И сначала я на каком-то поверхностном уровне стала вести просто уроки танцев для девушек. Развивать у них пластику, «физуху». То есть я очень долго тренером по фитнесу была.

А потом в какой-то момент я поняла, что в больших группах очень разный уровень людей. Не все готовы вытаскивать из меня максимум для себя. Моё внимание довольно поверхностно распределяется на каждую голову, на каждое «тело», на каждого ученика. В какой-то момент я, мягко говоря, поразилась тому, насколько, вообще, люди разные. Насколько кому-то вообще надо не в эту группу.

То есть, на протяжении нескольких лет произошел внутренний переход: от моих попыток дать знание всей группе к пониманию того, что гораздо плодотворнее, когда человек уже подготовленный сам ко мне приходит, сам создает запрос. И готов платить за это другие деньги (тут тоже есть такой момент). И не увиливает от заданий. И понимает, что он сам должен стремиться… Это история про ответственность.

То, что меня в какой-то момент начало расстраивать на групповых уроках: люди больше приходили потусоваться, поржать (хотя это было не плохо), за коммуникацией, просто выйти из дома, подняться со стула и «переодеть кроссовки».

Я, тем не менее, незаметно для себя поняла: что-то странное через мою голову проходит. Периодически чувствую себя «в потоке», начиная вещать вообще какие-то вещи, которым меня никто не учил. Сначала я сильно себя пугалась. Потом привыкла. Затем просто пришла в разные необычные техники, в которых сейчас работаю.

Мне в какой-то момент надоело стучать, заставлять людей думать, работать над собой. Надоело, например, объяснять им, что они не просто сейчас приседают, а включают в тонус те самые мышцы бёдер, которые, на самом деле, ещё отвечают за «границы». А границы вообще – вещь, которая в большом городе помогает не сойти с ума.

Я начала видеть в глазах: «О, Господи! Что за бред?! Можно мы просто попу покачаем?»

И вот так произошло потихонечку переключение с такой массы, которой нужны были просто мои крики и скакалочки. «Убивашки» – ученики так назвали мои курсы, которые в той среде стали легендарными. Люди на них просто выплеснуться куда-то хотели. Было круто и весело, но тело утащило меня сильно глубже в себя.

В какой-то момент до меня начало доходить, что это супер-поверхностный уровень. Мне, прямо, хочется объяснить, что «чуваки, смотрите на свою поступь, как вы стопы разворачиваете!»

Если вы ходите как балерина (пятки вместе, носки врозь), если вам кажется при этом, что по жизни вы вот такой человек, который постоянно на всё сразу смотрит, то это неспроста. Если вам хочется сконцентрироваться, то вы попробуйте стопы внутрь развернуть!

И вот, когда я начала понимать, что большим группам это не нужно, я немножко погрустила и закрыла их все. Сначала я закрыла внешние группы, потом я ушла из Яндекса. То есть это был очень плавный переход. Окончательно я закрыла все группы этой весной.

Частный практик

Но весной я не то чтобы прямо супер-сильно ушла в частную практику. Параллельно я вбухала много сил и времени в выстраивание онлайн-школы. Я смогла вытащить обучение в онлайн-среду и горжусь этим. Среди моих учеников – жители разных стран, говорящие на разных языках. Они живут в своих социокультурных средах. Мы многому учимся друг у друга в телесных и социокультурных контекстах. Я горжусь ими и школой. В данный период онлайн-школа постепенно приобретает четкую структуру, бизнес автоматизируется, впереди масштабирование.

Частная практика выходит на тот уровень, в котором мне давно хотелось работать. Клиенты стали осознанными, глубокими, настроенными на длительную терапию. С иными мы составляем программу по реабилитации. С иными худеем и возвращаем активное физические движение в жизнь. С кем-то учимся грамотно коммуницировать внутри семьи. А бывает приходят зрелые бизнесмены совсем иного уровня жизни, и мы подробно разбираем, что не дает двигаться вперед. Я радуюсь, когда каждый мой ученик и клиент через свое тело убеждается, как много в нас заложено потенциала. И как много блоков, тормозящих счастливое развитие событий сокрыто там же.

Проект DreamFab здорово помогает мне разогнаться, поддерживает эмоционально и психологически. Я знаю, что могу прийти в эту команду в любом состоянии, в любом расположении духа. Вне зависимости получилось у меня что-то за эту неделю или нет. И это то безусловное принятие и та самая безусловная любовь, про которую я говорила выше. Та самая любовь, которая нам очень нужна. Каждому.

Попасть к Алёне можно через запись alena@vitshas.com. А если вы еще не знакомы с телесными практиками, переходите на сайт, там вас ждут марафоны, которые помогут телу раскрыться, а вам ближе познакомиться с собой.